Токтар АУБАКИРОВ:

«Я вернулся на Родину, чтобы принять участие в ее судьбе»

Прошло 47 лет с тех пор, как впервые человек полетел в космос. С тех пор космонавты не раз повторяли подвиг Юрия Гагарина.

И так уж сложилось, что Токтара Аубакирова сегодня большинство знает, как первого казахского космонавта. Однако сам Токтар Онгарбаевич считает, что гораздо больший риск несет в себе не полет в космос, хотя это тоже очень опасно, а испытательный полет на сверхзвуковом истребителе – на таком самолете наш великий соотечественник летал в общей сложности 23 года.

С Токтаром Онгарбаевичем мы – журналисты газеты «Начнем с понедельника» и радио «Би-би-си» - встретились в Алматы, и он любезно согласился дать нам интервью.

«Судьбе нужно помогать»

- Из ваших интервью я знаю, что вы на самом деле в детстве не мечтали стать космонавтом. Это произошло волею судьбы. Верите ли вы в судьбу или человек сам хозяин своей судьбы?

- С детства я – фаталист. Всегда верил в судьбу. У казахов говорят: маңдайына жазылған - под своей звездой. Но каждый человек должен помогать, чтобы осуществилась эта судьба. Да, я не мечтал стать космонавтом. Я беспредельно любил авиацию и люблю. С детства я мечтал стать летчиком, для меня идеалом были Талгат Якубекович Бегельдинов, Нуркен Абдиров и многие другие летчики, которых взрастила война. Но если бы я просто лежал дома, ничего не случилось бы. В 15 лет я уже прыгал с парашютом, в 16 - ездил в аэроклуб на летную секцию, работал, учился в вечерней школе. У меня времени было в обрез, но я за 60 километров ездил в аэроклуб три раза в неделю, после работы. Сегодня оглядываюсь назад и вижу: только мальчишеский задор, неуемное желание стать летчиком мне помогли. Это сейчас есть теплые автобусы, теплая обувь. А тогда были трескучие морозы, которые длились около двух месяцев кряду. Коротко – это езда за мечтой. И за мечтой человек должен идти хоть на край света.

- Вы сказали, что для вас были идеалами Талгат Бегельдинов и другие легендарные летчики. Но у молодых сегодня, получается, нет таких идеалов, какие были у вас?

- Нет, вы не правы. Преемственность в космонавтике, в летном деле существует. Вы съездите в любой авиационный полк и спросите: «Кто такой Аубакиров?» у молодого летчика, который только закончил училище. Я думаю, что он вам расскажет всю мою биографию. И при этом скажет: «Я хочу быть таким же, как он».

- Сколько лет вы летали на сверхзвуковых самолетах?

- Считайте, после окончания училища, с 1969 года, и пока не уехал в Казахстан, в 1992 году - до этого момента я летал на сверхзвуковых самолетах. Не просто летал, а испытывал новейшие сверхзвуковые истребители МиГ.

- А самый длительный полет сколько времени длился?

- Самый длительный полет впервые в СССР был осуществлен мною на самолете-истребителе с двумя дозаправками в воздухе – длился он 8 часов 50 минут, без посадки. Я сидел, привязанный и обтянутый, в маленькой тесной кабине.

- Когда, на ваш взгляд, вы испытали наибольший риск за всю карьеру летчика?

- Риск – это обычное дело в нашей профессии. У нас очень много было испытаний самолетов, а техника ведь непредсказуема. Применяются новые металлы, новые технологии. Ты продвигаешься на скорости, по скоростному напору, когда на один квадратный сантиметр металла приходится нагрузка в несколько тонн. Победа достигается только в испытаниях, а испытывает этот самолет человек. Время диктует новые технологии, и кто-то один находится на острие его исполнения. Много было случаев, когда можно было не вернуться… Каждый испытательный полет на самолете – это такой же полет, как на ракетоносителе. И я считаю, что даже похлестче. Тяжелее, труднее быть летчиком-испытателем. Это аксиома.

- За какое достижение вы попали в Книгу рекордов Гиннесса?

- За первый в мире взлет на сверхзвуковом истребителе с авианосца методом трамплинного взлета. До этого осуществляли взлет методом катапульты.

А трамплинный метод раньше никто не апробировал.

- Не подмывает сейчас снова поднять в небо самолет?

- Конечно. Еще как! Я вообще деятельный человек, просто так не могу сидеть. Летаю на маленьком самолете и на вертолете сам. Конечно, есть нарушения, я ведь комиссию не прохожу сейчас. Но я по своему самочувствию знаю, что... еще могу!

«Бывших космонавтов не бывает»

- Токтар Онгарбаевич, можно ли сказать, что космонавт остается космонавтом на всю жизнь?

- Конечно. Космонавт всегда остается космонавтом. И я думаю, что любой действующий космонавт с уважением относится к своим коллегам. Многих из них мы учили, помогали становиться космонавтами. Существует закон преемственности в таких профессиях. К сожалению, это нельзя передавать по наследству, все зависит от фактора здоровья, фактора твоих познаний - все это складывается, суммируется, и выбираются в космонавты определенные люди и определенной категории. На сегодняшний день без этого нельзя, потому что каждый полет - это испытание техники. Техника всегда преподносит сюрпризы, и когда это происходит на земле, все легко исправить. А если это случилось на высоте 400 и выше километров? Я думаю, вам помочь будет некому. Мне очень понравилось, как мой коллега Георгий Гречко сказал: вы можете представить, что происходит, если пожар вспыхнул на третьем или пятом этажах? А если пожар начался на высоте 400 километров? И поэтому людей берут туда не просто героических. Да, берут смелых, потому что сам фактор того, что ты ушел, отдалился от всех – это уже требует определенных человеческих качеств. В то же время ты один на один с техникой, которую создавали тысячи людей, и ты должен хотя бы знать, как починить, исправить те неисправности, которые есть. А для этого надо быть всем: и электриком, и слесарем, и пожарником в том числе… Всегда при выполнении космических полетов в Центре управления полетом дежурят опытные космонавты.

Так что бывших не бывает. Космонавт - он и в Африке космонавт.

«За тебя, мой народ, я готов на все»

- Вопрос банальный. Его, наверное, задавали вам тысячу раз. Но все-таки: когда оказались в космосе, о чем вы думали? Хотелось бы узнать вашу первую мысль.

- Дело в том, что полетел-то я в космос, уже будучи героем СССР – я входил в десятку лучших летчиков-испытателей мира, меня к тому времени в Книгу рекордов Гиннесса занесли. Ну что еще надо было человеку, ради чего рисковать? Я и так каждый день рисковал…

Но я полетел - не ради себя, не для того, чтобы что-то получить, а чтобы мой народ почувствовал гордость за то, что у него тоже есть представитель, побывавший в космосе. Это чувство меня окрыляло. И когда ракетоноситель стоял на старте, уже дали команду: «Пуск», командир сказал: «Поехали», я произнес: «За тебя, мой народ, я готов на все» на казахском языке. Это исторический факт. Слова космонавтов на старте всегда хранятся в записи.

Когда мы вышли в космос, увидел Землю, нашу прекрасную голубую планету, я впервые почувствовал, что мы, люди, все-таки изверги. Как это можно такую красоту уничтожать? Мы ведь, даже выезжая на пикник, оставляем за собой мусор. Тогда это все мне ударило в голову. Мне так хотелось просто лечь и обнять ее, что я потом при приземлении и сделал: обнял и поцеловал нашу Землю, попросил прощения.

- Раньше чуть ли не каждый второй мальчишка мечтал стать космонавтом. Как вы думаете, почему сейчас молодежь потеряла космическую романтику? Что для этого нужно – идеология или нечто другое?

- Космонавт – это человек сильный, смелый. Человек, который, откровенно говоря, в СССР был материально обеспечен. Сегодня необходимость рисковать во многом отпала. Все, что нужно – машину, квартиру – можно получить, работая в других отраслях, с меньшим риском для жизни. Может быть, это одна из причин того, что космическая романтика утратила свою притягательность для молодежи.

И, конечно, вы правы, должна быть идеология государства, которая воспитывает чувство гордости за Родину, за свой народ. Даже полуторамиллиардный Китай воспитывает своих детей в детском садике в духе: «Я – китаец. Мы – самая сильная нация» - и они бьют себя в грудь. Детям нужно прививать чувство патриотизма, любви к своей Родине. Должна быть мощная идеология государства.

«Верю в энергию Космоса»

- Я очень часто думаю о нашей Вселенной. И мне не верится, что такое огромное пространство не населено никем, кроме нас, землян. Не должно оно пустовать. Мне хочется узнать ваше мнение. Как думаете, мы не одиноки во Вселенной?

- Если сюда к нам когда-то прилетели микробы, то почему на другие планеты они не могли попасть? У меня даже в голове не укладывается, что эти мириады звезд и планет не имеют хозяев. Я верю, что существуют внеземные цивилизации, которые только начинают развиваться, есть те, которые уже обогнали нас…

С детства у меня складывалось впечатление, что есть некая космическая сила, которая каким-то образом влияет на мое формирование. Влияние звезд – я в это верил. И когда полетел в космос, убедился в этом. Энергию звезд четко чувствуешь, словно наполняешься плотным сгустком энергии. Мне казалось, они дают мне такую силу!

Я верю в энергию Космоса, в то, что она во многие аспекты нашей земной жизни вносит свои коррективы.

Завещание Ататюрка

- Вы являетесь первым космонавтом не только среди казахов, но и среди тюркских народов…

- Да, хотя я и не думал об этом. Оказывается, в 1926 году Ататюрк написал завещание. Он мечтал о том, чтобы тюрко¬язычный народ сплотился в одну нацию. И в его завещании было сказано: в 2000 году, когда наступит третье тысячелетие, назвать выдающегося представителя тюркоязычного народа, который прославил тюрков. Выбор пал на меня. Меня пригласили и вручили первую марку Ататюрка, в золотой раме, позолоченную, согласно его завещанию. Она висит у меня дома.

- Токтар-ага, совсем недавно появилось такое понятие, как космический туризм. И наконец-то туристы слетали в космос на свои средства. В Казахстане сейчас тоже немало богатых людей. Кто-нибудь из них обращался к вам или в космическое агентство с пожеланием лететь в космос за свой счет? Вообще, есть ли такая возможность у казахстанских олигархов?

- А зачем они деньги такие копили? Чтобы, не дай Бог, вдруг раствориться в небытии? Поэтому они правильно делают, что не обращаются. Нечего им там делать.

О друзьях и семье

- Раньше у нас было одно пространство, сейчас Союз распался. Но связи-то наверняка остались между летчиками…

- Естественно. У меня в России больше друзей, чем в Казахстане, причем верных. Эти ребята бескорыстны, и у меня огромный список друзей, с которыми я перезваниваюсь – писать некогда. По Интернету выхожу на них, читаю и скажу, что наши связи непоколебимы.

В Казахстане особое место среди друзей занимает Балташ Молдабаевич Турсумбаев. Это неординарный человек, с ним мне всегда интересно общаться. Мы дружим семьями.

- О вас вышла книга на казахском языке. Но пока нет книги на русском. Когда будет осуществлен перевод?

- Перевод оказался неудачным. Ведь нельзя переводить все дословно. В каждом языке есть та неуловимая для других языков сладость, которую невозможно ни на каком другом языке передать. Поэтому есть нюансы.

Даже если бы великий Абай не написал философский трактат «Ғақлия» и другие свои труды, достаточно было бы его неповторимых переводов Пушкина и Лермонтова, которые уже прославили бы его.

- По поводу вашей семьи. Вы сказали, что у летчиков, у космонавтов существует преемственность. Многие сыновья идут по стопам своих отцов. Насколько я знаю, ваши дети занимаются совсем другим родом деятельности. Это их выбор или вы настояли в свое время, чтобы они не шли по вашим стопам?

- Природа индивидуально наделяет людей своими тонкостями. Одному дает могучее здоровье, другому – интеллект, третьему – и то и другое…

С детства дети мои носят очки. Первоначальное прохождение в ряды летчиков и космонавтов категорически подразумевает: это должны быть люди со стопроцентным зрением. Уже этот аспект меня в общем-то обрадовал. Ведь как сказала моя жена в свое время, когда у нас появился маленький Тимурчик и, как всегда, начались дебаты, кем он будет, может быть, летчиком – она сказала: нетушки, одного летчика-испытателя в семье достаточно! А вот у моего командира экипажа Волкова Александра Александровича 8 апреля в 12.17 по нашему времени стартует в космос его сын Сергей Александрович Волков, командиром экипажа. Вот это уже преемственность!

- Сейчас вы уже дедушка...

- Да, я дедушка. У меня есть внучка София. Она такая сладкая! Это душечка, которая заставляет дрожать все мои клетки. Когда я вижу ее, когда она тянется ко мне, я уже чувствую, что забываю обо всем на свете… Остаемся только она и я.

Человечку полтора года сейчас. Она безмерно любит меня, обнимает и целует и на маму смотрит – хитрюшка! Мама ей: «Дедушку любишь, что ли? А я? А я?» И какое-то время она вокруг меня ходит-ходит, потом подбегает к маме и маму целует. Представляете? Это великое счастье, когда есть продолжение тебя, когда ты уже в зрелом возрасте видишь это маленькое существо, в котором течет твоя кровь. Видишь характер, узнаешь себя в нем. Это здорово. Дай Бог вам всем иметь своих детей и внуков!

«Политик всегда остается политиком»

- Чем вы сейчас занимаетесь?

- После самороспуска Парламента я принял решение не баллотироваться. Тем более что я не член никакой партии. Считаю, что партии – это не перчатки, которые можно менять по нескольку раз на день. Это основа человеческого мировоззрения, которое у меня не изменилось.

На сегодняшний день я на пенсии, но до пенсионного возраста у меня еще есть время, поэтому нахожусь в ожидании и надежде, что руководство страны все-таки не станет разбрасываться профессионалами, людьми, которые во многих сферах сведущи. В свое время я вернулся на родину, чтобы быть участником построения нового Казахстана. Сейчас, к сожалению, я только сторонний наблюдатель всего того, что происходит.

- Токтар Онгарбаевич, вы были депутатом, причем не раз. Какой опыт вынесли из стен Парламента?

- Да, я трижды был депутатом Парламента. И что характерно, все три созыва распускались досрочно. В самом начале работы Парламента прошлого созыва мои друзья пошутили: «Третьего раза не миновать!» И мы самораспустились. Они не ошиблись. Тем не менее я приобрел большой политический опыт. Работа в регионах, законотворчество, решение наболевших житейских проблем избирателей и многих других вопросов, которыми я занимался, доводил до логического конца, помогли мне стать политиком.

В прошлый созыв я баллотировался из города Кызылорды. Какие прекрасные, замечательные люди живут в этом регионе! Я всей душой полюбил кызылординцев. Огромное им спасибо!

- Не подумываете ли вы о том, чтобы отойти от политики?

- От политики, как таковой, меня «отошли». Но что такое политика? Человек, раз побывавший политиком, всегда остается им. К моему счастью, у меня, оказывается, огромное количество единомышленников. Хочу всех объединить, создать партию. Так что просьба - помогите мне с названием партии.

http://www.nachnem.kz/articles/2831

Подготовила Майгуль КОНДЫКАЗАКОВА, № 15 (729), 11 - 17 апреля 2008